Об основах этики мирянина

Правила нравственного поведения в буддизме весьма сильно различаются, в зависимости от того, идёт ли речь о нравственных правилах монаха или монахини (bhikkhu, ж.р. bhikkhunī), или о нравственных правилах мирянина или мирянки (upāsaka, ж.р. upāsikā). Здесь мы будем говорить только о нравственных правилах, рекомендованных мирянам.

Оправдана ли та точка зрения, что этика мирян – это ещё не вполне буддизм? Не полноценная часть Дхаммы (учения) Будды, а предварительные указания, адресованные, фактически, внешней аудитории? Мы приведем здесь некоторые аргументы, демонстрирующие ошибочность такой точки зрения. Нравственность мирянина, хотя и уступает нравственности монаха, не менее органично вплетена в общую ткань Дхаммы – и тоже предполагает совместное развитие трёх основных позитивных качеств: собственно нравственности, мудрости и собранности ума.

На первый взгляд, этические нормы, соблюдать которые Будда рекомендует мирянам, совершенно не оригинальны. Не убивай, не воруй, не прелюбодействуй, не лги, не употребляй спиртных напитков (см. AN5.179, AN8.54, AN4.61, и др.) – что может быть банальнее?

Но суть дела не столько в конкретном перечне правил. Его Будда не всегда формулирует одинаковым образом – например, он мог говорить не о перечисленных выше пяти правилах, а о десяти неумелых деяниях, от совершения которых нужно воздерживаться, совершая противоположные им десять умелых деяний (см. AN10.176, SN42.8 и др.). Важнее другое  – как именно Будда выводит эти правила, устанавливает их полезность.

В отличие от основателей других мировых религий, ссылавшихся на волю всемогущего Бога, Готама Будда действует иначе. Его этика – это этика, построенная на рациональных основаниях (что, конечно, не означает, будто у него было много общего с теми, кто называет себя «рационалистами» в наше время). Буддийская этика рациональна, поскольку Будда оценивает (и предлагает своим ученикам оценивать) свои действия, совершенные телом, словом, или только мысленно, по их последствиям. В сутте MN61 Будда разъясняет Рахуле – следует рассматривать (paccavekkhati) телесные, словесные и ментальные действия, которые собираешься совершить, или которые совершаешь, или которые уже совершил, на предмет того, приносят ли они вред (byābādha) тебе самому, или другим, или и тебе, и другим? Если приносят – то это неумелые (akusala) действия, и от их совершения следует воздержаться, или, если они уже совершены, раскаяться в этом и не повторять их.

Пользуясь именно этим подходом, Будда объясняет упомянутые выше правила базовой нравственности своим последователям-мирянам (см.SN55.7). Он спрашивает их, хотят ли они, чтобы кто-нибудь их убил, или обокрал, или обманул, или соблазнил их жён? Или же эти поступки других людей причинили бы им страдание? Поскольку они уверены, что это причинит страдание им самим, по отношению к другим людям им тоже не следует так действовать, чтобы не причинить страдания им. Таким образом, Будда одним из первых в известной нам истории человечества вводит так называемое «золотое правило» в негативной формулировке – чего себе не хочешь, другим не делай.

Разумеется, во многих случаях нам сложно установить, приведут ли наши действия к вреду, хоть для других живых существ, хоть для нас самих. Поэтому свои действия и имеет смысл соотносить с конкретным набором правил – с пятью правилами нравственного поведения, или с (также упомянутым выше) списком десяти неумелых (и десяти умелых) деяний.

Тем не менее, даже если мы не анализируем последствия действий самостоятельно, а просто полагаемся на Будду, применяя рекомендованные им правила – буддийский подход к этике предполагает не столько строгость и упорство, сколько, в первую очередь, внимательность. Чтобы воздержаться от неумелого действия, нужно вовремя заметить, что возникло намерение это действие совершить. Заметить – и остановиться, прежде чем намерение перерастёт в действие. Здесь применяется важнейший принцип буддизма – установка на работу с причинами и следствиями, с условиями и тем, что обусловлено.

Чтобы избежать вредоносных последствий определенного действия, нужно заметить, распознать не само действие – когда оно уже совершено, останавливаться поздно – а его предпосылки, его условия, его причины.

Этот подход очень хорошо заметен, например, в сутте AN4.61. Будда там разъясняет домохозяину Анатхапиндике, что даже чисто мирской успех в этом существовании (честно приобретенное благосостояние, хорошая репутация, здоровье и долголетие), равно как и благоприятное перерождение в будущих существованиях, обусловлено развитием таких качеств, как 1) уверенность (saddhā) в Будде и его учении, 2) нравственное поведение (sīla – соблюдение упомянутых выше пяти правил нравственности), 3) щедрость (cāga – дальше по тексту сутты Будда объясняет, что есть четыре способа правильного расходования своих честно приобретенных материальных средств – во-первых, на свои собственные нужды и желания, на свою семью, домочадцев и друзей; во-вторых, на то, чтобы сделать запас на чёрный день; в-третьих, на подношения родственникам, духам, богам, царям, и в-четвертых, на пожертвования монахам, стремящимся к достижению Ниббаны), и мудрость (paññā).

Что такое мудрость в данном контексте? Будда объясняет, что это выявление, понимание (viditvā) того, что определенные качества ведут к совершению дел, которые совершать не следует, и препятствуют совершению дел, которые совершать нужно. Не совершая то, что следует, и совершая то, чего не следует, человек лишается и хорошей репутации, и счастья. Качества, которые здесь перечисляются, в буддийских текстах известны как «препятствия» (nivāraṇa): алчность/страсть к чувственным удовольствиям (abhijjhā/ kāmacchanda), злонамеренность (byāpāda), апатия, инертность ума и вялость (thīna-middha), волнение и беспокойство (uddhacca-kukkucca), и нерешительность (vicikicchā). (Также они включаются в более пространный список негативных качеств, известных, как «загрязнения» — kilesa).

Понимая это, ученик Будды, обладающий мудростью, отбрасывает, устраняет (pajahati) эти препятствия, эти загрязнения.  Здесь мы видим непосредственную связь между основными тремя качествами, развитие которых составляет основное содержание буддийской практики – нравственностью, мудростью, и сосредоточенностью/собранностью (samādhi). Невозможно (не только для монаха, но и для мирянина) развивать одну только нравственность, не развивая мудрость и собранность/сосредоточенность. Для того, чтобы вести себя нравственно, воздерживаться от неумелых действий, и совершать умелые действия, необходимо очищать ум от тех неумелых качеств, от тех загрязнений, тех препятствий, которые сами никакими действиями ещё не являются – но подталкивают к неумелым действиям. Но учиться видеть загрязнения и понимать, что это загрязнения – это развитие мудрости. А учиться отбрасывать загрязнения – это развитие сосредоточенности/собранности.

Таким образом, нравственность, собранность и мудрость развиваются не по-отдельности, а вместе. Это развитие возможно (более того, необходимо) не только для практиков, приближающихся к Ниббане, и не только для монахов – но и для мирян. Место для этого развития вполне возможно найти не только в далёких от мира обителях, не только на специальных ритритах – но и в гуще повседневной жизни. Более того – совместное развитие мудрости, нравственности и сосредоточенности приносит значительную пользу даже и с точки зрения интересов самой этой повседневной жизни – поскольку позволяет совершать правильное, нужное, должное, уместное – и воздерживаться от неправильного, ненужного, недолжного, неуместного.